Что такое фондовая биржа

Как торговать на бирже

Что такое фондовая биржа

Как стать успешным трейдером

Стратегии биржевой торговли

Лучшие биржевые брокеры

Стратегии биржевой торговли

Лучшие биржевые брокеры

Лучший Форекс-брокер – компания «Альпари». Более 2 млн. клиентов из 150 стран. На рынке – с 1998 года. Выгодные торговые условия, ECN-счета с доступом к межбанковской ликвидности и моментальным исполнением, спреды – от 0 пунктов, кредитное плечо – до 1:1000, положительные отзывы реальных трейдеров.

Биггс Б. Вышел хеджер из тумана

Откровенный рассказ топ-менеджера крупной инвестиционной компании о работе управляющего хедж-фондом, в котором тщательно разобраны практически все типичные проблемы работы на финансовом рынке, а также проанализированы сложившиеся установки и догмы профессии. Данная книга, автора которой называют «живой легендой мира инвестиций», будет полезна для всех, кому интересно знать всю подноготную инвестиционного дела.

Какой брокер лучше?         Альпари         Just2Trade         R Trader         Intrade.bar        Сделайте свой выбор!
Какой брокер лучше?   Just2Trade   Альпари   R Trader

Толпа ликовала

Мой ответ Гласмэну заключался в том, что действительно, на очень длинных периодах акции по доходности значительно превосходят облигации или наличные деньги, но также является фактом и то, что в короткие периоды, равные 5,10 или даже 15 годам, акции могут приносить гораздо худшие результаты. Если в такие периоды вам потребуются деньги, это может быть для вас очень болезненно. Акциям потребовалось 15 лет, чтобы восстановить свои максимумы 1929 года, и 21 год, чтобы превзойти доходность облигаций. Индекс Доу-Джонса в 1982 году был на том же самом уровне, что и в 1965 году и он потерял к этому времени больше половины своей покупательной способности. Доходность во многом зависит от того, когда вы вкладываете капитал. Что касается волатильности, предположение, что цены акций, в конечном счете, не более изменчивы, чем облигаций, просто не соответствует истине. Как говорил Кейнс: «В конечном счете, мы все мертвы».

Фактически с 1926 года пересчитанная в расчете на год волатильность акций составляет приблизительно 20% против 8% у облигаций и 1% для наличных. Единственный способ игнорировать эту волатильность состоит в том, чтобы заблокировать ваши деньги в акциях на 30 лет и таким образом лишить себя ликвидности. Если вы передумаете и захотите или вынуждены будете продать акции через 10 лет, вы пострадаете от высокой волатильности. Очевидно, вы должны требовать премию за риск такой неликвидности или смириться с волатильностью.

Продолжая тему премии за риск, я сказал, что не подлежит сомнению тот факт, что акции являются менее безопасной инвестицией, чем корпоративные облигации, не говоря уже о правительственных облигациях, потому что последние подлежат первоочередному погашению за счет активов и доходов компании. Владельцам акций платят только в том случае, когда остаются деньги после выплат владельцам облигаций, поэтому первые требуют премию за риск. Согласие на нулевую премию означает игнорирование того факта, что по корпоративным облигациям может быть объявлен дефолт (в отличие от американских государственных обязательств). Дисконтирование сомнительных и циклических корпоративных денежных потоков при безрисковой ставке просто не имеет смысла.

Во время наших дебатов Джим Гласмэн сказал, что на сей раз ситуация совершенно иная, и подчеркнул влияние новой эры, к которой «применимы лишь свежие, свободные от старых догм взгляды и новые правила». Однако мое воображение совершенно поразило то, что новый мир может настолько отличаться от старого, что американские акции будут продаваться по цене, в 100 раз превышающей приходящийся на них доход, тогда как в течение почти двух столетий в молодой и фантастически прогрессирующей стране отношение стоимости акций, входящих в S&P 500, к их доходу было равно в среднем 14. В какой-то момент Гласмэн признал, что реальный доход S&P 500 в среднем составляет лишь 3,5% годовых, но это его не беспокоит. Похоже, это не беспокоило никого из присутствующих в зале.

Я привел аргумент о том, что человеческие эмоции, такие как жадность и страх, которые управляют фондовым рынком, не изменились в процессе человеческой эволюции и остаются сегодня не менее значимыми, чем в прошлом. Банкротства остаются банкротствами, бум – это все еще бум, а раздувание «пузырей» всегда приводит к взрыву. Но это тема была скучной для собравшихся в этом месте. Нынешние лидеры и слышать не хотели о банкротствах или взрывах «пузырей». Их внимание было сосредоточено на очередном наглом IPO.

Гласмэн закончил свое выступление словами о том, что Интернет был самым важным изобретением, начиная с печатного станка. Он спросил, согласен ли я с этим. Я сказал, что нет. Интернет был крупным технологическим достижением, но за прошедшее столетие было сделано немало других не менее важных изобретений.

– Какие, например? – спросил он недоверчиво.

– Например, электричество, самолет, телефон, компьютер... и даже кондиционер, – добавил я, возможно, неблагоразумно.

Толпа ликовала. Он уцепился за мои слова о кондиционере, и я, чувствуя себя немного загнанным в угол, продолжил говорить о том, что кондиционирование воздуха внесло чрезвычайные позитивные преобразования в условия жизни и работы сотен миллионов людей во всем мире. В конце концов, без кондиционирования жаркие города мира остались бы непригодными для проживания в небоскребах. Не было бы никакого Хьюстона, Майами, Гонконга или Сингапура. Юго-восток и Юго-запад все еще были бы жаркими, влажными болотами. Без кондиционирования Нью-Йорк превращался бы в магазин сладостей летом и осенью. Кондиционирование было столь же важным преобразующим изобретением для нашей повседневной жизни, как и Интернет.

– Что сильнее повлияло бы на нашу повседневную жизнь? Отсутствие кондиционеров или Интернета? – спросил я.

Ведущий нашего диспута, интернет-магнат из Сан-Франциско, радостно предложил аудитории провести голосование на тему: «Действительно ли кондиционирование воздуха было столь же важным изобретением, как и Интернет?» Это был разгром! Я проиграл со счетом 80 к 2, и один из этих двух голосов был отдан моей женой, которая проголосовала такимобразом только ради того, чтобы поддержать меня. Я помню, с какой жалостью и смущением посмотрел на меня сидевший со мной за одним столом инвестиционный банкир из Morgan Stanley, когда я вернулся на свое место. И я слышал, как за другим столом кто-то заметил: «Он отстал от жизни».

Но жизнь показала, что я, напротив, обогнал события: технологические акции и Доу действительно росли еще в течение шести месяцев. Подталкиваемые бумом, рынки всегда доходят до невообразимых крайностей. Однако я рассматриваю изменения, произошедшие с момента той конференции, как показатель того, какие безумства могут происходить при маниакальном раздувании «пузыря», и как респектабельные по определению ученые мужи могут извращать научный анализ для оправдания несоответствий. Это – характер животного. Есть старая русская пословица, которая гласит:

Кто старое помянет, тому глаз вон. Но кто забудет, потеряет оба.

У японцев есть другая пословица, которая подходит для описания последствий технологического разгрома: «Опавшие цветы не возвращаются на стебли; разбитое зеркало не склеить».
Содержание Далее

Что такое фондовая биржа