Что такое фондовая биржа

Как торговать на бирже

Что такое фондовая биржа

Как стать успешным трейдером

Стратегии биржевой торговли

Лучшие биржевые брокеры

Стратегии биржевой торговли

Лучшие биржевые брокеры

Лучший Форекс-брокер – компания «Альпари». Более 2 млн. клиентов из 150 стран. На рынке – с 1998 года. Выгодные торговые условия, ECN-счета с доступом к межбанковской ликвидности и моментальным исполнением, спреды – от 0 пунктов, кредитное плечо – до 1:1000, положительные отзывы реальных трейдеров.

Дафф Терни. Исповедь волка с Уолл-стрит. История легендарного трейдера

Автор без прикрас описывает мир Уолл-стрит, делится секретами незаконных схем, позволивших ему делать миллионы «из воздуха», и приоткрывает обычаи этого известного на весь мир сообщества. У главного героя буквально «срывает крышу» от огромных денег и вседозволенности. В конечном же итоге, он оказывается в маленькой квартирке в трущобах практически без средств к существованию.

Какой брокер лучше?         Альпари         Just2Trade         R Trader         Intrade.bar        Сделайте свой выбор!
Какой брокер лучше?   Just2Trade   Альпари   R Trader

Глава 26

В следующий четверг, или четверг через неделю, или еще через неделю, я точно не знаю (четверг – это пятница для Уолл-стрит), я готовлюсь к выходу. У меня бизнес-ужин с парнями из «Банка Америки». Я надеваю ковбойскую рубашку со шнуровкой впереди. Сама рубашка – небесно-голубого цвета, плечи – белого, они сходятся, образуя букву V там, где начинается шнуровка.

Когда я добираюсь до «Пастис», на углу Девятой авеню стоит целая толпа, все курят и разговаривают. Некоторые думают, что Мясоразделочный квартал потихоньку становится спальным, но новые клубы и рестораны открываются каждую неделю. В этом районе есть какое-то электричество, которое буквально заряжает тебя. Кажется, будто здесь сильнее гравитация, потому что ты можешь прийти, чтобы выпить пару коктейлей, но тебя затянет в черную дыру развлечений, и домой вернешься не раньше чем через два дня.

Внутри бар уходит вниз на два или три этажа. Я пробиваю себе дорогу к служебной зоне. Персонал ходит туда-сюда в белых фартуках, белых рубашках и черных брюках. Спустя несколько минут я вижу Роба, трейдера по фармацевтике из «Банка Америки». Он входит с широкой улыбкой на лице и простирает руки, чтобы обнять меня «в духе Уолл-стрит»: одним плечом он прислоняется ко мне, а второй рукой обнимает меня. Я делаю в ответ то же самое. «Отпадная рубашка», – говорит он. Он говорит мне, что мы ждем еще двух других ребят, но спрашивает, не хочу ли я уже сейчас сесть за столик. Хостес в ресторане красива. У нее короткие светлые волосы, но сбоку свисает прядь угольно-черного цвета. Ее кожа безупречна, как египетский хлопок. Роб говорит ей, что у нас зарезервирован столик и мы хотели бы за него сесть. Хостес спрашивает, будем ли мы вдвоем. Он ей отвечает, что еще двое ребят присоединятся к нам. Она с вежливой улыбкой поясняет, что не может нас посадить, пока не придут все. Роб благодарит ее и поворачивается к бару. Но я не двигаюсь с места.

«Я думаю, вы не поняли, – говорю я, мягко касаясь ее локтя. – Я на покупающей стороне». Она выжидающе глядит на меня. А я просто смотрю на нее, ничего не объясняя.

«Прошу прощения, сэр, – отвечает она. – Я не могу никого сажать за стол до тех пор, пока компания не соберется в полном составе».

«Но я на покупающей стороне», – снова безразлично уточняю я.

«Прошу простить меня еще раз», – говорит она, стараясь оставаться вежливой. Она думает, что я грублю, а я всего лишь стараюсь ее развеселить.

Как только появляются два других парня, нас тут же усаживают за стол. Эти двое знают правила поведения за ужином. Они не говорят о бизнесе, если я не даю им намека. Я стараюсь этого не делать, но иногда получается само собой. Мы заказываем еду и еще по одному коктейлю. Когда приносят еду, мы заказываем еще выпивку, и в теле начинают происходить химические процессы. Как бы мне сейчас хотелось затянуться коксом в туалете, но у меня с собой нет. Когда официантка уносит посуду с нашего стола, я прошу меня извинить, говоря, что иду выкурить сигарету.

И вот я в такси. Я просто уезжаю. Не прощаюсь с ребятами и не благодарю их. Парни из «Банка Америки» сидят там, за столом, и ждут, когда я вернусь. Я ненавижу это чувство. Завтра мне нужно будет наторговать с ними, по крайней мере, миллион акций.

Швейцар узнает меня и кивает мне, когда я вхожу в фойе здания, где расположен «белый дом». Я проскакиваю мимо него и нажимаю кнопку вызова лифта. Когда я вхожу в квартиру, то замечаю, что дверь в комнату Ренди приоткрыта и по телевизору идет порно, но в комнате никого нет. Я поворачиваю направо и пытаюсь зайти в туалет, но дверь заперта. Я все еще держу рукоятку, когда дверь распахивается. Это Виктор, еще один парень с покупающей стороны. Его глаза широко распахнуты, губы похожи на резину, но челюсти как будто примерзли друг к другу. Он пытается поприветствовать меня, но его зубы настолько плотно сжаты, что звук больше похож на какое-то мычание. Вокруг его ноздрей размазана куча кокаина. Он мчится мимо меня в комнату Ренди, где включено порно, и закрывает дверь. Благодарю Бога, что не живу здесь. Я слышу, как Виктор запирает дверь, еще до того, как я захожу в ванную. Я сочувствую его жене и детям.

Я бреду в гостиную, где вижу несколько парней, которых знаю. Доктор Рыба и двое его коллег сидят в углу и сплетничают о наркодилерах. Они вряд ли вообще поняли, что я тут. Потом я вижу в углу еще одного парня, который качается туда-сюда, разговаривая сам с собой. Вся картина похожа на «Ночь живых мертвецов». Потом я добираюсь до кухни. Там Гас. Но он настолько нанюхался кокса, что пугает меня. Начинает рассказывать мне о какой-то шлюхе, с которой он трахался примерно три часа назад, и как это было круто. Но за его историей уследить очень сложно, потому что он говорит то об одном, то о другом, брызгая слюной во все стороны. Я прикладываю все усилия, чтобы он меня не заплевал. Ренди и Джеймс тоже сейчас на кухне. Ренди улыбается мне и кивает, но Джеймс просто таращится на меня. Ренди насыпает немного кокаина в тарелку и передает ее мне.

И вот я снова в такси, направляюсь в бар «Братец Джимми» на Верхнем Ист-Сайде. Кокс в «белом доме» вернул мне здравый смысл после всей выпитой текилы. В кармане у меня свернутая купюра в двадцать долларов, наполненная большим количеством кокса, который дал мне Ренди.

Пит сидит в одном из дальних углов бара, выпивая пылающие шоты «Доктор Пеппер» с парой своих университетских друзей из Гарден-Сити, Нью-Йорк. Я знаю их еще с пляжной вечеринки. Ее устроили в честь отъезда Пита – в понедельник он переезжает в Чикаго. Он хихикает, когда видит меня. Заказывает горящий алкогольный шот и для меня. Я прошу у них прощения и иду в туалет, чтобы быстро нюхнуть кокса. Когда я возвращаюсь к бару, поджигаю свой шот и потом говорю Питу, что мне нужно сделать телефонный звонок. На улице я закуриваю сигарету и листаю список контактов. Нажимаю «Позвонить» и жду, когда Барбара поднимет трубку. И вот наконец она отвечает своим скрипучим голосом.

«Привет, это Терни», – говорю я.

«Кто?»

«Терни», – повторяю я громче.

«Эрни?»

«Нет, Терни. Могу я к тебе приехать?»

«Нууу... конечно, – говорит она. – У тебя есть мой адрес, Эрни?»

«Да».

Когда она открывает дверь, она приятно удивлена, как будто уж кого-кого, а меня она не ожидала увидеть. Под глазами у нее темные круги. Волосы теперь наполовину светлые, наполовину черные. Она выглядит так, как будто постарела на десять лет. Квартира сейчас кажется еще более одинокой, чем я ее запомнил. Матрас по-прежнему лежит на полу, а рождественские огоньки все так же развешаны по стенам. На экране телевизора виднеется трещина, а кофейный столик завален упаковками от сырных палочек и пивными банками. Она вытаскивает кучу журналов и газет, засунутых в диван. Предлагает мне присесть. Я замечаю кровоподтеки на ее руках и следы ожогов, а также паутинку вен, которой покрыты ее ноги. Она сидит на диване рядом со мной и кладет руку мне на колено. Наклоняется и целует меня в шею. «Нуууу, – говорит она. – Хочешь меня трахнуть?»

А мне тяжело даже смотреть на нее. У нее пустые глаза. Я предлагаю ей немного кокаина из того, что у меня есть, потому что просто не знаю, что еще делать. Она горячо благодарит меня и предлагает мне банку пива, но потом вспоминает, что оно у нее кончилось. «Я сгоняю в магазин», – предлагает она. «Нет, я пойду, – отвечаю я ей. – Я скоро вернусь», – говорю я, закрывая за собой дверь.

Я бегу в магазин так быстро, как только могу. Покупаю упаковку из шести банок пива «Бад Светлое», банки от которого я видел у нее на кофейном столике. Вернувшись, я ставлю упаковку на пол у двери и засовываю пару сотен долларов между двумя банками, чтобы купюры были заметны. Стучу в дверь и бегу к лифту.

Уже за полночь. На улице я получаю сообщение от парня по имени Джон, который работает на «Кредит Сюис». Он сейчас с группой парней в «Лотусе» в Мясоразделочном квартале. Я запрыгиваю в такси. Когда я подъезжаю, около двадцати человек стоят змейкой в очереди возле клуба. Я иду напрямую к двери, но рука стокилограммового афроамериканского амбала на входе, очень напоминающая ствол дерева, останавливает меня. «Я не хожу по дорожкам, – говорю я ему. – Я их нюхаю». Он смотрит на меня с любопытством пару секунд, потом отцепляет бархатный канат, позволяя мне пройти. Я вижу, что Джон с парнями тусуются в центре бара, и направляюсь прямо к ним. Джон поворачивается к бармену и заказывает для меня порцию текилы «Патрон Сильвер» со льдом и тремя кусочками лайма. Я замечаю девчонку, которая стоит немного в стороне и болтает со своими приятелями. Она выглядит очень милой. На ней черная шелковая блузка без рукавов и белые брюки. Что-то в духе наряда на Первое мая; я от этого в восторге. Я ловлю ее взгляд, когда Джон передает мне напиток. Она миниатюарная, и ее волосы забраны наверх, за исключением одной крупной пряди, которая свисает сбоку. Мне нравится, как она хихикает. Я иду напрямую к ней.

«Я тебе нравлюсь?» – спрашиваю я.

«Нууу да», – отвечает она, хихикая.

«Мне 34, я свободен, живу в трехэтажной квартире в Трайбеке и зарабатываю сотни тысяч, – говорю я, потом выжидаю небольшую паузу. – Теперь я тебе нравлюсь сильнее?»

«Ты забавный», – говорит она. Я даже не прощаюсь с ребятами из «Кредит Сюис». Я хватаю свою новую подружку за руку, и мы просто сваливаем.

В 4:15 утра я стою голый в своей ванной комнате. Бросаю в унитаз использованный презерватив и смотрю на себя в зеркало. Волосы торчат вверх, лицо ярко-красного цвета. У меня в голове две мысли: как избавиться от этой девчонки и как отмазаться сегодня от работы.

Когда я возвращаюсь в спальню, я вижу, что она сидит голая на краю кровати и курит сигарету. Она выглядит так, как будто позирует для художника. Ее черная шелковая блузка без рукавов и белые брюки аккуратно свернуты и лежат на красной бархатной кушетке около моей кровати. Я выдавливаю из себя улыбку, подбираю свои брюки с пола и быстро иду назад в ванную. Она не говорит ни слова.

Я высыпаю толстую полоску кокса на высокую полку около своей зубной щетки и зубной пасты. Достаю из кармана смятую долларовую купюру, сворачиваю ее в трубочку и вдыхаю порошок. Снова смотрю на себя в зеркало, но сразу же отворачиваюсь. Затем я насыпаю щепотку кокаина на свою зубную щетку и быстро прочищаю ею десны. Заставляю себя снова посмотреть в зеркало и делаю несколько глубоких вздохов.

Вернувшись в кровать, я зарываюсь под одеяло. «Который час?» – спрашиваю я. Мы оба смотрим на одни и те же часы. «Почти четыре тридцать», – говорит она. Я в панике выпрыгиваю из-под одеяла. «Вот дерьмо, я должен сегодня торговать с Европой», – говорю я. Это мне и правда изредка приходится делать, но не сегодня. Собирая вещи и всякие другие штуки с пола, я говорю ей, что сейчас быстренько приму душ, а потом провожу ее до такси. И опять исчезаю в ванной.

И, когда я снова появляюсь из душа, теперь с полотенцем, обернутым вокруг талии, я вижу, что она все еще сидит голая в кровати. Она не собирается уходить. Я прошмыгиваю в свою гардеробную, чтобы подумать, как поступить дальше. Я надеваю голубую рубашку и костюм от «Прада» угольного цвета. Я, конечно, точно на работу не пойду, но продолжение этого маскарада – единственный способ выдворить ее из квартиры, который приходит мне на ум. Я напяливаю носки и туфли и возвращаюсь в ванную. И вижу, что она сидит все в той же позе. Я говорю так строго, как только могу, что через пять минут мне нужно уходить. И вот наконец она поднимает задницу с кровати и начинает собираться. Я зачесываю назад свои влажные волосы.

Она держит мою руку, пока мы идем по Лейтстрит. Я надеялся посадить ее в такси и вернуться в квартиру, но тут она спрашивает: «Так куда ты едешь?»

«Ээээ, а ты куда едешь?» – спрашиваю я, не отвечая. Но она ждет, пока отвечу я. И вот мы вместе залезаем в такси. Дерьмо!

Она продолжает держать мою руку, пока мы едем в тишине. Когда мы подъезжаем к ее зданию, она целует меня в щеку и благодарит за ночь. Я ей обещаю позвонить, но тут понимаю, что и имени ее не помню. А она мне его вообще говорила? Когда она протянула мне свой номер телефона, я забил его в телефонную книгу как телочка из «Лотуса». Так и позвоню: «Привет, телочка из «Лотуса». Это Терни».

Я говорю таксисту развернуться и доставить меня ровно туда же, где он посадил нас. Он пялится на меня в зеркало заднего вида. Да какая мне на хер разница. Я смотрю в окно. В квартире Итан и Джейсон все еще спят, поэтому я на цыпочках пробираюсь в свою комнату и закрываю дверь. Когда замок щелкает и я оказываюсь в безопасности, достаю пакетик с кокаином и вынюхиваю еще одну дорожку на столе около компьютерной мышки. Пошевелив мышку, чтобы загорелся экран, я вижу, что скоро будет уже шесть часов утра. Я раздеваюсь до трусов и закуриваю сигарету, а потом нюхаю кокс.

Все мое тело трясется. Мне нужно выпить. Я прокрадываюсь на кухню, чтобы достать все, что есть в холодильнике. Возвращаюсь обратно к себе наверх с бутылкой вина и тремя банками пива, зажатыми под левой рукой. Мне нужно прийти в себя. Я снова смотрю на часы: уже 6 с чем-то. Вот оно – мое «окно возможностей». Мелинда, возможно, уже за компьютером, но она точно одна в офисе. Если я сейчас позвоню и скажу, что заболел, мне не придется больше разговаривать ни с кем, кроме нее, а она не задаст никаких вопросов. Я встаю на ноги и начинаю ходить туда-сюда, повторяя свою речь. Наконец я набираю номер. Мелинда говорит, что сожалеет о моей болезни, но ее голос звучит скорее как голос матери, когда она мне не верит. Положив трубку, я высыпаю еще одну дорожку кокаина на стол и включаю телевизор в своей комнате. Заказываю просмотр порнофильма, сажусь в кресло и значительно убавляю звук. Я не хочу, чтобы Джейсон и Итан знали, что я дома. Я еще немного нюхну, выпью и лягу спать. И не буду тусить до конца года.
Содержание Далее

Что такое фондовая биржа